Под народные они как «шаляй-валяй», подыгрывают, подплясывают и даже норовят попасть под тяпку, а под классику стоят ровненько и прямо, даже если ветер. По краю клумбы у меня растут высокие цветы – посконник, дербенник, рудбекии ... казалось бы, полощись макушками по ветру, а они, такие умницы, стоят тихонько, словно слушают. Если взять во внимание версию, что у всего живого на земле есть разум, да ещё припомнить реакцию растений на раздражители (эффект Кирлиана), то такое поведение цветов понятно – они живые существа, и возвышенная музыка им нравится.
Особенно они любят слушать Романс Неморино. Видимо, душевные страдания безутешно влюблённого крестьянского парня находят сочувственный отклик в их зелёных душах. Романс Неморино я очень люблю и знаю его наизусть. Разумеется, я напеваю его не как оперная певица и в полный голос (к тому же это мужская партия), а бормочу себе под нос, но цветочки слышат и им этого достаточно.
Ария Неморино у меня в записях многих знаменитых и любимых теноров, их штук двадцать и слушаю всех подряд, но чаще всего включаю автоповтор и слушаю только Роландо Виллазона, тенора родом из Мексики (родился в 1972). У нас почему-то этот певец известен под фамилией Виллазон (видимо, от буквального прочтения Villazón), хотя его фамилию надо произносить как Вильясон.
К фамилии Вильясон я не привыкла и продолжаю называть Роландо по-старому – Виллазон. У него звучный лирический тенор, слушать одно удовольствие. А романс Неморино в исполнении Виллазона вообще звучит шикарно. Видимо, то же самое ощущают и мои цветы. )))
Вообще-то, моя клумба задумана, как боскет, даже на самом возвышенном месте поставлена скамейка, с которой открывается вид на всю клумбу сразу, позади скамейки арка, увитая клематисами, получается своеобразная трибуна для выступлений: хочешь стихи декламируй, хочешь арии пой, а хочешь сиди тихонько и думай о вечном ... Это местечко очень уютное и вызывает возвышенные чувства.
Вот думаю, сяду-ка я в следующий раз на скамейку и расскажу клумбе об опере «Любовный напиток», не обо всей, а о 2-ой сцене во 2-м действии, где крестьянский парень Неморино поёт о слезе на щеке любимой Адины и о том, что готов «умереть (в солдатах), но умереть в любви».
Хор девушек поёт о том, что Неморино внезапно стал наследником богатого состояния от умершего дядюшки. Неморино об этом не знает, он просто грустит, что в Адине нет к нему ответного чувства. Эта ария настолько нежная, страстная, томная и ласковая, что её называют Романсом. Романс Неморино - одна из наиболее знаменитых итальянских арий тенорового репертуара.
С удовольствием назову всех исполнителей романса, которые у меня есть. Их фамилии сами звучат, как музыка. Первый и неповторимый, конечно, Роландо Виллазон (Вильясон), далее Энрико Карузо, Тито Скипа, Беньямино Джильи, Марио Ланца, Николай Гедда, Лучано Паваротти, Пласидо Доминго, Хосе Каррерас, Роберто Аланья, Ёсихиса Ямаджи, Лоуренс Браунли, Джузеппе ди Стефано, из наших Сергей Лемешев, Александр Градский и Пётр Налич.
Так как люблю слушать звучание голоса, а движение при пении меня отвлекает от удовольствия, то я сделала (для себя) клип Романса Неморино с голосом Рональдо и с неподвижной картинкой из его фото и кадра из оперы.
И вообще ... я тащусь от его голоса.
«Una furtiva lagrima» (Потаённая слеза) - ария из оперы Гаэтано Доницетти «Любовный напиток» (1832),
действие II, сцена 2. Слева Роландо в жизни, справа на сцене в роли Неморино.
Для интереса: кто не знает, как звучит фагот, то ария начинается с его «голоса».