Встреча произошла в 1962 году в Нью-Йорке, где Дзеффирелли представлял премьеру "Ромео и Джульетты" в New York City Center.
""Мы всей группой отправились на прием, устроенный Ли и Полой Страсберг, руководителями Актерской студии. Они познакомили меня с самыми знаменитыми из своих учеников — все были удивительно талантливы, один лучше другого.
Довольно странно среди них смотрелась Мэрилин Монро.
Страсберги очень гордились, что она занималась у них в студии, и постоянно старались подтолкнуть ее к "серьезной" работе в театре. Поэтому они решили нас познакомить.
Ли уверял меня, что Мэрилин должна дебютировать в театре в "Трех сестрах", которые они планировали к постановке, но я сразу выразил сомнение: уж слишком она была знаменита в кино, чтобы в театре все начинать с нуля, да и известность не пошла бы ей на пользу. А еще проблемы с голосом.
Но Ли отмел все мои сомнения и на следующий день организовал для нас с Мэрилин обед на двоих в ресторане на открытом воздухе "Inn on the Park".
Место он выбрал, прямо сказать, странное, если учесть февральский холод, но объяснялось это тем, что Мэрилин хотелось спокойно поговорить, не привлекая внимания зевак.
Я отменил дневную пресс-конференцию, кажется, впервые в жизни приехал вовремя и прождал Мэрилин целый час.
Она появилась, излучая очарование и рассыпаясь в извинениях.
Для конспирации она надела пушистую песцовую шубу, огромную шапку и в придачу большие черные очки, причем стоило ей снять их, как я понял, что она только что проснулась. Мы начали обсуждать Чехова, и я с радостью обнаружил, что она, несмотря на амплуа "простушки", блестящая и совсем неглупая женщина.
Постепенно она почувствовала себя свободно и начала с удовольствием говорить о работе, откровенно, а не по писаному, сбросив привычную маску. К тому же собеседником ее был человек того же возраста, тоже известный и уважаемый и изо всех сил старающийся держаться просто.
Иногда она вдруг спохватывалась и начинала строить из себя наивную дурочку, но ненадолго. Я видел, что она все больше проникается интересом, и попытался объяснить, что дебют на театральной сцене не будет для нее легким. Что очень важно сделать правильный выбор и не сомневаться в себе самой. Я рассказал ей об ужасе, который испытал год назад, когда ставил Шекспира в священном "Олд-Вике", я, итальянец!
Она развеселилась и смеялась вполне искренне, а не как на экране. Я предложил ей сыграть не одну из чеховских сестер, а кошмарную свояченицу Наташу — достаточно большую роль, которая не уронит ее статуса, но вместе с тем и не слишком сложную. Наташа приносит новые настроения в дом к этим занудным старым девам, и очевидно, что она и будет ими командовать до самого конца.
Мэрилин отнеслась к предложению с интересом (я понял, что она очень внимательно читала пьесу). Но все-таки она ожидала от меня других слов и, не услышав их, призналась, что идея сделать из нее театральную актрису принадлежит Страсбергам.
Она была рада со мной познакомиться и надеялась, что мы станем друзьями.
Я не удержался и предложил уговорить Теннесси Уильямса написать для нее комедию, поскольку ее способности к легкой комедии были очевидны, но тут почувствовал, как у нее сразу пропал интерес.
Мы расстались в пять, когда на улице сгустились зимние сумерки, и уже возле такси мне показалось, что до нее дошло, что я пытался ей втолковать. На прощание она сказала что, возможно, я прав, и послала воздушный поцелуй.
Мэрилин уехала, а я еще какое-то время простоял на тротуаре, ежась от зимней нью-йоркской непогоды и завороженно глядя на сверкающие над парком звезды.
Она устала от жизни и умерла совсем молодой всего несколько лет спустя.""
Фото из Интернета