В зал импрессионистов (№440) в галерее Главного штаба (филиал Эрмитажа) я поднималась по лестнице. У входа на этаж ко мне шагнула дежурившая там музейная служащая. Она улыбнулась и спросила: "Вы к Матиссу?" Я целенаправленно шла к Ван Гогу, но почему-то согласно кивнула: "Да, к Матиссу". Женщина засияла от радости и проводила меня до стеклянной двери, протянула руку в зал и прошептала: "Идите, он там!"
Я вошла в длинный узкий зал, вдалеке виднелась пара других посетителей. Справа от входа полстены занимали самые значительные картины Анри Матисса - "Танец" и "Музыка".
В "Танце", взявшись за руки, извивались обнажённые красные фигуры, в "Музыке" такие же обнажённые, но неподвижные фигуры были погружены в звуки.
Эрмитаж, Главный Штаб. Зал № 440. Картины "Танец" и "Музыка" Анри Матисса. "Музыка" слева.
Напротив картин стояли банкетки, я села на одну из них и стала смотреть на полотна. Именно смотреть, а не рассматривать. Я просто переводила взгляд с одного полотна на другое, отмечая лишь поверхностные сходства и различия. Потом заметила, что из-за двери на меня смотрит та самая приветливая служащая. Я взглянула в её сторону, и она, сложив на груди руки, опять радостно заулыбалась, явно видя во мне такую же поклонницу Матисса, как и она сама.
Я подумала: "Почему у этой женщины такие сильные эмоции к художнику? Что есть в этих картинах, что вызывает её бурное восхищение?" Решила поднапрячься и понять.
Так как я сидела ближе к "Танцу", то именно его начала пристально рассматривать. Я знаю, что иногда для появления интереса (переходящего в любовь) надо сделать усилие и вчитаться в книгу, вслушаться в музыку, всмотреться в картину ...
Я всматривалась в "Танец", и мысль моя усиленно работала. Огромное полотно (два с половиной на почти 4 метра), три краски (синяя, зелёная и красная), пять женских фигур... Танцуют, кружатся, извиваются, падают и воспаряют ...
И чем дольше я смотрела, тем сильнее полотно оказывало на меня действие - оно завораживало и притягивало. Настолько, что хотелось на него смотреть, смотреть и смотреть досыта!
И вдруг ... в груди и в голове стало светло и легко - изображение словно ожило. Оно вышло за пределы рамы, овладело пространством вокруг меня и вызвало желание включиться в общий танец, который и не танец вовсе, а движение вечности.
Фигуры неспроста женские, ибо именно женщины - символ возрождающейся жизни в её нескончаемом хороводе. Картина - не просто разрисованная плоская поверхность, она – выражение мироздания с его постоянством, надёжностью и верой в несокрушимость жизненного процесса.
Анри Матисс сознательно добивался такого настроения: "Все, что я хотел, это уравновешенного, чистого искусства, которое не беспокоит и не тревожит людей. Я хочу, чтобы каждый уставший, надорванный, изнуренный человек вкусил перед моей живописью покой и отдых".
Матисс Анри. Танец. Создана 1 января 1910. Холст, масло. 2,60х3,91. Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург.
[Далее ...]
Русский коллекционер Сергей Иванович Щукин познакомился с Матиссом в 1906 году и купил у него несколько произведений. Ученик Матисса Ганс Пуррман писал в письме к немецкому коллекционеру Карлу Эрнсту Остхаузу: "Некий господин из Москвы, у которого, говорят, большое собрание, скупил все, что только можно было, из вещей Матисса в Париже. Матисс получил от него крупные заказы".
Анри Эмиль Бенуа Матисс. Автопортрет в полосатой футболке.
Так выглядел Матисс в 1906 году, когда с ним познакомился С.И. Щукин.
К 1908 году в коллекции Щукина уже было 37 работ Анри Матисса, но весной того же года Щукин заказал художнику новую работу для украшения парадной лестницы в своем московском особняке (Знаменский переулок).
Матисс представил дом московского заказчика четырёхэтажным. В интервью газете "Нувель" он рассказал: "Я создал панно для интерьера дома в четыре этажа. Представляю себе гостя, входящего с улицы и поднимающегося по лестнице. Взгляду посетителя открывается второй этаж. Здесь мне хотелось создать ощущение легкости, поэтому первое панно посвящено ТАНЦУ. Это хоровод на вершине холма. Третий этаж – приемные покои. В тишине дома уже ощущается его атмосфера. Здесь я вижу сюжет на тему МУЗЫКИ, изображающий увлеченных мелодией персонажей. На четвертом этаже я задумал сцену отдыха с людьми, расположившимися на траве".
Но особняк Щукина был двухэтажным, и панно "Танец" планировалось на один этаж. Уже после договоренности о "Танце" Щукин пишет Матиссу, что ему "нужно было бы ещё одно панно - сюжетом для него должна была бы быть музыка".
Художник предлагает панно Composition II" с изображением сцены отдыха, но Щукин всё таки предпочёл "Музыку": "За "Танец" я плачу пятнадцать тысяч рублей, а за "Музыку" - двенадцать".
Матисс обрадовался и заказу и заказанной теме, так как очень любил танцы и музыку. Он рассказывал: "Когда мне нужно было сделать танец для Москвы, я просто отправился в воскресенье в Мулен де ла Галетт. Я смотрел, как танцуют. В особенности мне понравилась фарандола… Вернувшись к себе, я сочинил мой танец четырехметровой длины, напевая тот же мотив".
Щукин одобрил сделанные к "Танцу" эскизы, а работа над "Музыкой" была долгой. Художник работал без предварительных эскизов, ища оптимальное решение темы прямо на холсте. Решение было найдено, и полотно "Музыка" стало исполнением заданной темы и образным дополнением темы танца.
Матисс Анри. Музыка. 1910 . Холст, масло. 260 × 389 см. Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург
Панно "Музыка" создано сочетанием тех же трёх красок - синей (небо), зеленой (земля под ногами) и красной (цвет восходящего солнца). Пять фигур (играющих и поющих мальчиков) соответствуют пяти танцующим.
Жизнь, она не только бесконечное движение ("Танец"), но и звуки, наполняющие земное пространство ("Музыка"). При рассматривании "Музыки" явственно слышится музыка, она - символ текучести и наполненности человеческой жизни, существующей вне времени и пространства. И в то же время "Музыка" ошеломляет своей вакуумной тишиной, несмотря на то, что рты у певцов исторгают голос, а инструменты изливают звуки.
В 1910 году оба полотна были готовы. Перед отправкой в Россию они были выставлены в Осеннем салоне, проходившем с 1 октября по 8 ноября 1910 года в Гран-Пале.
Картины в три цвета и с плоскостными изображениями обнажённых фигур ввергли публику в шок. Оглушённая необычностью изображения, публика не захотела ощутить глубинный смысл произведений и увидела лишь откровенную чувственность. На художника обрушилось общественное негодование, но художник в первые дни работы Салона уехал в Мюнхен на выставку исламского искусства, а после уехал на родину в Пикардию на похороны отца. Вся резкая критика досталась заказчику картин Щукину, который ежедневно посещал экспозицию. Его назвали собирателем хлама, декадентом и сумасшедшим.
Сергей Иванович испугался осуждения и отказался от картин. Прибыв домой и посмотрев на пустые стены парадной лестницы, он изменил своё решение. Отбил Матиссу срочную телеграмму о том, что передумал и забирает картины. Вдогонку послал письмо, в котором подтвердил своё решение: "Сударь, — в дороге (два дня и две ночи) я много размышлял и устыдился своей слабости и недостатка смелости. Нельзя уходить с поля боя, не попытавшись сражаться".
Правда, прибыв в Париж, Щукин попросил художника закрасить на фигурах танцующих срамные места, абы их обнажённость не будоражила московскую публику: "Месье Матисс, ваши панно мне очень нравятся, но есть одна вещь, которая меня беспокоит. Видите ли, Москва – это Азия. И люди там не любят ню".
Также Щукин пояснил: "Я удочерил двух девочек-сестер. Боюсь, что люди скажут, что с моей стороны очень скверно позволять им видеть подобную живопись. Она мне действительно не совсем подходит. Картины великоваты для моего помещения.
Я бы просто попросил вас сделать то же самое шириной в один метр вместо трех. Панно это я поместил бы у себя в спальне, куда никто кроме меня не войдет".
Художник был не согласен: "Не может быть и речи, чтобы так поступить. Я над этим столько бился. Я не могу сделать реплику в один метр. Тогда исчезнет ритм. И все покажется безжизненным".
И удивлялся: "Владелец "Музыки" распорядился положить немного красной краски на фигуру второго персонажа, мальчика-флейтиста, который сидит, скрестив ноги. Он велел сделать это, чтобы скрыть признаки пола, которые обозначены в высшей степени скромно и только для того, чтобы завершить торс. Странные люди…".
Думаю, что Сергей Иванович Щукин всё же понимал, что, идя на поводу общественного мнения и заботясь о нравственности дочерей (крестьянских сирот Ани и Вари), его просьбы приведут к искажению смысла произведений. Ведь картины - это не просто танцующие (Танец) и играющие (Музыка), а само Движение, Действие, Звуки,. А обнажённость фигур - необходимый элемент естественности, как естественны мироздание, природа и её творение - человек.
Матисс уступил просьбе заказчика и закрасил кое-какие места в "Музыке", но закрасил акварелью – легко смываемой краской.
Обе картины были доставлены из Парижа в Москву в начале декабря 1910 года. Сергей Иванович повесил их не так, как мечтал художник (по одной на каждом этаже), а углом друг к другу.
Думаю, это правильное размещение, ведь картины, размещённые рядом, дополняют друг друга и усиливают своё художественное и смысловое значение.
Панно "Танец" и "Музыка" над лестницей в доме С.И. Щукина/
Рисунок Ивана Савельева.
Кстати, заказ Щукина был для Матисса первым крупным заказом, который поправил его материальное положение и позволил проститься с нехваткой денег.
К двум панно "напрашивалось" третье, которое художник называл "Купание" (или "Медитация"), но после скандала с первыми панно Щукин решил повременить с созданием третьего. Так что третье панно осталось только в эскизах и набросках.
Французский критик Луи Восель, увидев на выставке "Танец" и "Музыку", назвал живопись Анри Матисса (нарочитый примитивизм, экспрессия, яркость колорита, смелость контуров) дикой ( фр. "fauve" дикий), с его лёгкой руки стиль Анри Матисса и его последователей получил название "фовизм".
После революции коллекция французской живописи конца XIX — начала XX века С.И. Щукина была национализирована и поделена между ГМИИ им. Пушкина (Москва) и Эрмитажем (Спб.). Панно "Танец" и "Музыка" вместе с работами других импрессионистов попали в петербургский Эрмитаж (Главный штаб часть коллекции Эрмитажа) , где я их и увидела.