У меня нет цилиндриков, но есть альбомы с фотографиями.
В папке с фотографиями Выборга я нашла вот эти три снимка и вспомнила то весеннее утро, когда шла напрямик от автобусной станции к Выборгскому замку. Пройдя площадь Ратуши, я боковым зрением заметила слева что-то необычное, присмотрелась и увидела фигуру человека в странной позе. Ой, не случилось ли чего плохого?
Подошла поближе. На скамейке сидела старушка, нагнувшись и скрючившись. Рядом с нею на лавке умывалась кошка, а на спине старушки расположилась другая, безмятежно спящая. Я спросила: "Бабушка, с вами всё в порядке?
Она вскинула на меня ясные глаза и ответила: "Да, дочка, всё хорошо!"
- А почему вы так сидите, вам плохо, спина болит?
- Нет, не болит, я просто грею кошечку. Спина у меня горячая, вот она и прилегла, греется.
- Да она там спит! А если весь день проспит, вы так и будете сидеть?
- Нет, она знает, когда проснуться. Кушать захочет и проснётся.
- А у вас есть чем её покормить?
- Да, люди добрые дают понемножку, нам хватает.
Я не стала спрашивать, как старушке живётся, есть ли у неё родные и близкие, и так было ясно: одежда изношенная, сапоги с порванными молниями, истлевшая от времени и носки вязанная шапка, живёт с кошками - показатель одиночества и обездоленности.
- Бабушка, не обидитесь, если я дам вам денег, поесть купите себе и кошечкам ..
- Чего ж обижаться на доброе дело, дайте немножко, не откажемся.
- А можно я сфотографирую ваших кошечек?
- Сделайте милость. Они будут рады.
Конечно, я сфотографировала не только кошек, но и их хозяйку. В этой старушке было нечто такое доброе и душевное, что мне захотелось сохранить это в своей памяти!
Я сунула в руку старушке бумажную денежку и пошла дальше.
Не оглядывалась, сердце и так было не на месте.
