"Отца Сергия" прочла быстро. Как всегда от прочтения рассказов Толстого, сразу не поняла - понравилось или нет. Вспомнила одноимённый фильм 1979 года с Сергеем Бондарчуком в главной роли. Фильм понравился, поняла, что человека, тянущегося к Богу, одолевали земные страсти, и он с ними боролся.
Рассказ не произвёл на меня подобного впечатления. На борьбу с самим собой князя Степана Касатского (отец Сергий) я смотрела отстранённо и уже со второй страницы поняла, что сочувствия он во мне не вызывает. И поняла, что он слабый человек, поэтому не выдюжит, поддастся зову плоти, предаст свою напускную набожность.
Читая, как отец Сергий, здоровый (в смысле "рослый, сильный человек") человеческий экземпляр, умервщляет в себе природную жажду жизни, прикрываясь любовью к Богу и святыми молитвами, я находилась в сомнении - правильно ли моё понимание личности отца Сергия, и об этом ли хотел сказать Толстой?
Причина внезапного обращения князя Касатского к Богу была, на мой взгляд, мелкая. Он, "красавец, князь, командир лейб-эскадрона кирасирского полка, которому все предсказывали и флигель-адъютантство и блестящую карьеру", не вынес уязвленного самолюбия оттого, что его невеста до их знакомства была любовницей императора Николая Первого, которого князь Касатский любил восторженной любовью ещё с кадетских лет.
Это глупое откровение невесты так задело беднягу князя, что он обиделся на всех, порвал с привычным миром и (назло всем) ушёл в монастырь - служить не любимой женщине, не любимому императору, ни матери с сестрой, ни кому-то там ещё, а конкретно Богу. Бог всё видит и всё знает, и такую жертву не принял. Даже больше - стал искушать затворника его же грехом - подсылал ему чувственных женщин для испытания веры на прочность. В первый раз Сергий защитился от греха физической болью, а во второй - не устоял, поддался и согрешил, и тут же испугался, типа, это не я, Господи, она сама меня соблазнила.
Не было для князя Касатского светской жизни, не было для отца Сергия и священнослужительской. В разговоре с Пашенькой он понял, "чем он должен был быть и чем он не был". Понял отец Сергий, что "жил для людей под предлогом Бога, а Пашенька живет для Бога, воображая, что она живет для людей."
Он ушёл в монастырь, чтобы стать праведником, а сам всю жизнь прожил в обмане и в насилии над собой. Обман - потому что любил не Бога, а себя в Боге. Насилие - потому что заставлял себя служить Богу, продираясь сквозь сомнения и душевный непокой. Бог не поможет, если человек обманывает себя в главном. Сергий не верил, а желал верить.
Чтобы служить Богу, одного желания недостаточно, нужны искренние вера в Бога и потребность в Боге. А Сергий позёрствовал, оценивал себя со стороны, усмирял себя во имя Господа, творил молитвы и поклоны, чтобы самоутвердиться над собой, заслужить людское восхищение своим отречением от земного.
Пашенька "открыла" ему глаза и он понял: - "Да, нет Бога для того, кто жил, как я, для славы людской".
Тему веры Лев Николаевич затрагивает во многих своих произведениях, но в "Отце Сергии" тема веры, а точнее - неверия - главенствует.