Гоголь – это тот, кто сжёг «Мёртвые души».
Булгаков – это тот, который рукописи не горят.
Гамлет – это тот, который бедный Йорик.
Растаманы – это те, которые с косичками.
Симонов – это который «жди меня».
Ньютон – ушибленный яблоком.
Эйнштейн – тот, который на фотке с языком.
Григ – корзина с еловыми шишками.
И так далее.
Наташа оберегает свой мозг от ненужных подробностей и ей не нужно знать, что Гамлет это вообще не бедный Йорик, а печальный датский принц, что растаманы не только косички-дреды, но и субкультура с музыкой в стиле регги. То есть она знает только то, что ей нужно знать.
Это похвально, потому что удобно, но такие упрощённо-бытовые знания применимы лишь к науке и технике, если мы, конечно, не инженеры. Лично мне достаточно иметь поверхностное представление о том, что такое "абсолютный ноль" или "принцип относительности в физике", "кротовые норы" и "кварки в космологии", "гексаэдр", "дедукция", "радиан" в математике и так далее. Больше мне, как человеку гуманитарному, знать не-на-до!
Вникают в подробности только специалисты и те дотошные люди, которые одержимы манией знания.
Так что среднестатическому человеку обилие знания не нужно, а разговор с гостями (или в гостях) можно поддерживать и без вникания в научно-технические дебри.
Разумеется, я не призываю опуститься до лексикона Эллочки-людоедки, но подняться над уровнем Наташи считаю просто необходимым.
Цитата из рассказа А.Конан-Дойла "Этюд в багровых тонах":
"Видите ли, — сказал он, — мне представляется, что человеческий мозг похож на маленький пустой чердак, который вы можете обставить, как хотите. Дурак натащит туда всякой рухляди, какая попадется под руку, и полезные, нужные вещи уже некуда будет всунуть, или в лучшем случае до них среди всей этой завали и не докопаешься.
А человек толковый тщательно отбирает то, что он поместит в свой мозговой чердак. Он возьмет лишь инструменты, которые понадобятся ему для работы, но зато их будет множество, и все он разложит в образцовом порядке.
Напрасно люди думают, что у этой маленькой комнатки эластичные стены и их можно растягивать сколько угодно. Уверяю вас, придет время, когда, приобретая новое, вы будете забывать что-то из прежнего. Поэтому страшно важно, чтобы ненужные сведения не вытесняли собой нужных."
А сейчас скажу, что говорил Дарвин о музыке. К теме разговора его слова, на первый взгляд, не относятся, но если вдуматься, отношение имеют непосредственное.
Дарвин утверждал, что человечество научилось создавать музыку и наслаждаться ею гораздо раньше, чем обрело способность говорить. Быть может, оттого-то нас так глубоко волнует музыка, В наших душах сохранилась смутная память о тех туманных веках, когда мир переживал свое раннее детство.